Деметрий I Полиоркет (336—283 до н. э.) — сын Антигона Одноглазого, правивший Македонией в 294—288 до н. э. Вся его жизнь — цепь непрерывных столкновений со старшими диадохами (главным образцом, с Птолемеем и Кассандром) с целью расширения, а затем возрождения расчленённой ими анатолийской империи его отца.

Едва достигнув совершеннолетия, Деметрий был направлен отцом на борьбу с египетским сатрапом Птолемеем, но был наголову разбит под Газой (312 до н. э.). Шесть лет спустя уничтожил египетский флот у Саламина на Кипре; для алтаря в честь этой победы была создана скульптура Ники Самофракийской. Годом ранее с триумфом освободил Афины от македонского владычества, за что был обожествлён афинянами под именем «Сотер» («Спаситель»).

В 305 до н. э. Антигонид со множеством построенных им гигантских осадных орудий и машин долго и неудачно осаждал Родос, за что получил прозвище Полиоркет (то есть «Осаждающий»). Современники поражались его тарану длиной 60 метров, который приводили в действие тысяча воинов, и осадной башне высотой в 30 метров. В память об избавлении от осады Полиоркета родосцы воздвигли знаменитую статую Колосса (причем деньги на ее строительство были выручены от продажи на металлолом брошенной Деметрием осадной техники).

После гибели отца и уничтожения его империи в 301 до н. э. Деметрий перебрался в Грецию, где, используя свою популярность, в 294 г. отвоевал у македонцев Афины, умертвил Кассандрова сына Антипатра и на протяжении шести лет царствовал в Македонии, пока его не изгнали в Переднюю Азию совместными действиями Лисимах и Пирр. В 285 г. сдался на милость своего зятя Селевка в Киликии, умер в плену, но похоронен был пышно и с почестями в Коринфе. Его потомки Антигониды продолжали править Македонией вплоть до её захвата римлянами при Персее. Превратности его жизни в подробностях описаны Плутархом, который писал о харизматичном сыне Антигона Одноглазого:

Роста Деметрий был высокого, хотя и пониже Антигона, а лицом до того красив, что только дивились, и ни один из ваятелей и живописцев не мог достигнуть полного сходства, ибо черты его были разом и прелестны, и внушительны, и грозны, юношеская отвага сочеталась в них с какою-то неизобразимою героической силой и царским величием. И нравом он был примерно таков же, внушая людям и ужас, и, одновременно, горячую привязанность к себе. В дни и часы досуга, за вином, среди наслаждений и повседневных занятий он был приятнейшим из собеседников и самым изнеженным из царей, но в делах настойчив, неутомим и упорен, как никто.